fiafia | Entries tagged with сравнения-каламбуры

Нет, вы не ошиблись адресом, вы по-прежнему читаете журнал

fiafia.
Но да, я чувствую, что должна объясниться, как дошла до жизни такой.
А так.
Месяца два назад мы были в кино, и один трейлер привлёк моё внимание. В кадрах мелькали Париж, буржуазные интерьеры, библиотека, книжные магазины... Интрига, судя по анонсу, затевалась нешуточная, к тому же - вокруг книжек. И актёры в фильме были отличные - Эмманюэль Беар, Жюли Депардьё, Патрик Брюэль, Жак Вебер... Фильм был снят, как оказалось, по книге Катрин Панколь, название которой вынесено в название данного поста.
Про Панколь я конечно знала всё , что положено знать приличным читателям, а именно то, что приличные читатели Панколь не читают. Я протестую против признания предыдущей фразы снобской, потому что я честно прочла первый роман Марка Леви и считаю, что заслужила право больше Леви не читать, а также заодно не читать Мюссо и Панколь, потому что никто ведь не будет спорить, что это литература одного плана, а следовательно, я представление о ней получила.
Но вот фильм... Я просто обожаю Жюли Депардьё. Причём чем старше мы с ней становимся, тем больше я её люблю.
Ну и потом, это же фильм, а не роман. Актёры отличные и сюжет интересный.
В общем, я у самой себя выговорила право посмотреть фильм по роману Панколь. Но уехала в Москву, пока вернулась, пока туда-сюда - фильм уже нигде не шёл. Вернее, он шёл на сеансе в девять вечера в кинотеатре, куда в девять вечера одной идти как-то не очень приятно, а представить, что кто-то захочет или хотя бы согласится меня сопроводить, я просто не могла.
Но сюжет меня по-настоящему заинтриговал. И поскольку книжку оказалось проще простого скачать бесплатно, притом на французском, я решила, что её прочту - буду представлять героиню в ,образе Жюли Депардьё, вот и будет как бы фильм, а заодно познакомлюсь с творчеством Катрин Панколь, и никто не сможет упрекнуть меня в снобизме, потому что в анамнезе у меня будет один мужской и один женский роман из той литературы, в чтении которой в приличном обществе не признаются. К тому же, всё, может быть, не так страшно - ведь только что вышел новый роман Панколь «Мучачас», и вроде бы уважаемые издания как-то даже о нём отзываются не с ужасом, а нейтрально-положительно.

Значит, скажем так. За своё право на снобизм я заплатила сполна, вот пусть только теперь мне кто-нибудь попробует хоть слово сказать! Сначала это просто плохо написано, и если бы только простенько - за некоторые метафоры и синтаксис прямо неловко. Но находить положительное в любой ситуации - это мне легко, поэтому прочитав первую страницу с подробным описанием бытовой травмы на кухне, я решила, что извлеку всё же пользу из романа - буду читать кусочки из его на занятиях французским с девочкой уровня Elementary. Мы даже попробовали - вышло очень хорошо, и я возликовала. Ликовала я недолго, потоиу что по мере чтения быстро обнаружилось, что даже для занятий на базовую лексику там ничего толкового, кроме этой первой сцены, нет.
Я обречённо продолжила чтение (а там шестьсот страниц между прочим). Где-то на двухсотой странице Панколь стала писать получше (или я привыкла?), но зато её стало так заносить по части интриги, что от стыда хотелось спрятаться где-нибудь в тёмном углу. Я даже не говорю о её представлениях о повседневной жизни - о расценках на переводы и авансах молодым авторам, о том, на какие средства люди живут в Париже (героиня всё-таки защитила диссертацию, работает в CNRS, публикует статьи - по представлениям Панколь ей пора выходить на паперти стоять), я про полёт воображения. При всех заносах, перекосах и неправдоподобии интрига богатая, там даже много сюжетных линий, они прямо как грибы после дождя, но вдруг ловишь себя на том, что читать скучно. Вот честно скажу, давно я так не мучилась, хотя занудные книги на моём читательском пути встречаются, увы, регулярно. А тут не занудно - но скучно...
Тема крокодилов раскрыта хорошо. Ну, крокодилья ферма - само собой, но Панколь честно поработала со словарём и впихнула всё, что можно. И сумки и сапоги из крокодильей кожи, и крокодиловы слёзы, и поло Лакост...
В ходе чтения не одну минуту памяти я посвятила времени, потраченному двумя моими френдессами на переводы Панколь (одна из них переводила именно "Крокодилов"), и заодно и третьей, прикоснувшейся в своей переводческой карьере к творчеству Леви. Есть и четвёртая френдесса, которая, если я не ошибаюсь переводила Гранже. Российский читатель! Ты и представить не можешь, через что ради тебя пришлось пройти этим святым людям!
Хотелось бы сказать что-то вроде "с облегчением захлопнув книгу", но мне жаль Киндл, он не при чём - так вот, дочитав, я обнаружила, что фильм по-прежнему идёт в девять вечера в одном-единственном кинотеаре. И тут мой муж, свидетель моих мучений и страданий, сказал, что если я всё ещё хочу сходить на фильм, то он уж меня так и быть сопроводит. Я решила, что Панколь мне больше бояться нечего, а в фильме всё-таки Жюли Депардьё! Я только молила бога, чтобы сценарист и режиссёр выкинули одну, совершенно неподобающую сюжетную линию.

Ну, и фильм тоже оказался ужас-ужас. Он длинный, два часа, но всех придуманных Панколь перипетий не вместить. Поэтому у меня осталось впечатление о фильме как о наборе сцен, почти никак друг с другом не связанных. И актёры тоже не особо соответствуют, за исключением, естественно, Жюли Депардьё и Жака Вебера. Брюэль тоже хорошо играет. Сюжетную линию выкинули - уф!
Хотела только фильм, получила и книгу и фильм, причём одно другого стоит.
В общем, как я уже написала сегодня по другому поводу: не знаете, как самой себя высечь, спросите у меня!

Поскольку из любой ситуации я пытаюсь извлечь хоть что-нибудь положительное, я попробовала выудить что-нибудь языковое. С этим, как и весь роман - немного, простенькое, но что-то есть.

( Что же? )

Кто дочитал до конца, заслужил рассказ о последнем Гонкуре, но это уже не сегодня.

Запутавшись и закопавшись в залылённых залежах забытых записочек с записями о заинтересовавшем, выкладываю в давно не пополнявшуюся коллекцию сравнений-каламбуров:

roulée comme un cigare

Запишу по ходу дела пару сравнений-каламбуров.
Недавно в очередной раз услышала - и кажется, у меня ещё не записано:

réglé comme le papier à musique.

Второе подцеплено у Тарди в Le Labyrinthe infernal:

beurré comme une tartine

ясно, что оно аналогично давно у меня имевшемуся beurré comme un p'tit Lu, и с p'tit Lu, кстати, мне больше нравится.

Эта книжка вышла ещё в 1996 году, а в карманном формате (который на картинке) переиздана в 1998. Несколько лет назад Филипп купил её на каком-то книжном развале, прочёл и сказал, что возможно меня заинтересует.
Я очень удивилась - в первую очередь тому, что он захотел её купить и читать. Дени Тиллинак - то ли писатель то ли нет, но книжки пишет, несколько лет был издателем, возглавлял издательство La Table Ronde (про этот период он и пишет в этой автобиографической книжке, поэтому Филипп предположил, что меня может заинтересовать), но в первую очередь он известен как верный друг Жака Ширака, носитель и хранитель истинно французских ценностей и традиций - его перу принадлежит изданный в серии "Dictionnaires amoureux" Dictionnaire amoureux de la France - под la France понимай "la France profonde".

Когда мы купили книжку, Ширак стоял ещё у руля и никаких симпатий вызывать не мог, а "скажи мне, кто твой друг...". Тем не менее, раз что-то там про издательство, я решила, что прочту. Несколько лет собиралась, но вот наконец-то прошлым летом добралась.

Не могу сказать, что было очень интересно. Вроде там и про издательство, и про книгоиздание, и про писателей с журналистами, но всюду в первую очередь его собственная персона. Кое-какие любопытные факты узнаёшь - оказывается, именно он опубликовал у себя в издательстве первый роман Бегбедера, а вот второй печатать уже не стал, отказал.
Ещё - он, оказывается, защищал творчество Бразийака. Тиллинаку были переданы права на издание Бразийака, прежний владелец прав не хотел его переиздавать, а Тиллинак боролся за признание таланта Бразийака, за отделение что ли его политической репутации от творчества. Правда, у него немного странные методы. Он цитирует стихи Бразийака (действительно очень хорошие, хотя мне всё-таки, когда я читаю стихи Бразийака, что-то мешает - вот когда Вийона читаю, ничего не мешает), говоря что в этом тексте - только поэзия (суть квинтэссенция литературы), никакого фашизма, зато вот у Элюара и Арагона есть просталинские и "гэпэушные" стихи, что не помешало этим поэтам войти в школьные учебники. Эти стихи (которые и не стихи вовсе) он тоже цитирует, но подобный способ аргументации кажется мне очень сомнительным всё-таки. Стихи я вам тоже процитирую, где вы ещё их прочитаете. По источникам не проверяла, естественно, цитирую по книжке.
Элюар:
Staline dans le coeur des hommes est un homme
Sous sa forme mortelle avec des cheveux gris
Brûlant d'un feu sanguin dans la vigne des hommes
Staline récompense le meilleur des hommes
Et rend à leur travaux la vertu du plaisir

Арагон:
Je chante le Guépéou qui se forme
En France à l'heure qu'il est
Je chante le Guépéou nécessaire de France
Je chante les Guépéou de nulle part et de partout
Je chante un Guépéou pour préparer la fin d'un monde [...]

Можно почерпнуть кое-какие страноведческие и социологические сведения - о провинции, Париже глазами "провинциала" (беру всё же в кавычки) или, например, размышления об уходящей буржуазии (про это мне всегда интересно), при этом нужно постоянно помнить об особенной субъективности его взгляда :
p. 178
L'écart entre Paris et la province se creusait. Je le sentais en retrouvent cette bourgeoisie de souche rurale, indépendante et modeste, qui pérennise un art de vivre en société dont Paris avait perdu les recettes. Quand ses maisons de famille seront toutes vendues, on s'apercevra qu'elles furent les vraies maisons de la culture. Leurs greniers recelaient - outre les berceaux en bois, les chromos de l'Immaculée Conceptions, les romans de Zénaïde Fleuriot et une Légion d'honneur glanée à Verdun - le secret d'un savoir-vivre, une politesse, une sagesse, une morale de la liberté, un commerce naturel avec le passé, des accointances discrètes avec l'invisible.

Списывать слова дальше нет времени - кто хочет, см. сканы под катом.
( см. )

Ещё интересное рассуждение даже не про детство, а про статус ребёнка в обществе. Не могу комментировать насчёт роли американцев, но тем кто задаётся вопросами про судьбу Пеппи и Карлсонов в этом обществе - мы недавно как раз опять про это говорили - стоит обратить внимание.

p. 309
(...) sous l'influence des Américains, le monde moderne a inventé l'enfance. Il l'a enclose dans l'univers esthétique et magique distinct du nôtre. Aucune autre société n'a conçu l'enfance comme un absolu; aucune ne l'a isolé dans des formes, des couleurs, des mythologies singulières. Aucune ne l'a ainsi soustrait à la réalité. Le loupiot des autres époques était un adulte en modèle réduit et déficient qu'on initiait par paliers aux beautés, aux convoitises at aux capacités de ses père et mère.

И дальше по тексту (а размышления эти у него возникли в связи с участием в книжном салоне в Болонье и изданием книг Грипари) - о разных книгах для детей, о большой доли псевдо-книг в этой продукции, о том, какой должна быть на его взгляд, литература для подростков. Протестуя против излишне реалистичных и современных сюжетов, он выступает за книги, проникнутые героикой и романтикой.

p. 310
Les romans pour adolescents délaissaient le merveilleux et le fantastique poue coller au réel - mais du coup on leur infligeait une problématique de parents divorcés et de drogués précoces. Il aurait mieux valu les acclimater à l'héroïsme avec Ivanhoé, Le Capitaine Fracasse ou Les Trois Mousquetaires, à la morale avec Hector Malot, au patriotisme avec le Tour de france de deux enfants: c'est le monde des adultes, en plus propre et moins con.

Отчасти он оказался прав - подростковая литература в последние годы развивается именно в сторону романтической героики и фантастики.

Ещё зацепившее замечание - потому что я всегда удивляюсь желанию французских издателей всё называть романами. Речь о новелле:
p. 79
Je l'ai publiée sous l'intitulé "roman", réputé plus commercial.

В своё время читала у Каванна соображения насчёт непопулярности жанра новеллы у французского читателя, который всегда предпочтёт толстый роман (в отличие, например, от ситуации в американской литературе).

Но в целом книжка под конец надоедает, слишком много в ней персоны Тиллинака - описывающего себя как провинциала, ценящего простые радости жизни, открещивающегося от какой-либо эмпатии с так называемой парижской интеллигенцией. Он ставит диагноз парижским издательским кругам, говоря о "гипертрофированном эго", но с собственным эго у него тоже всё в порядке.

Чтобы совсем не заскучать, интересно понаблюдать за его языком. Он богат на редкие словечки, авторские сравнения и всякие другие красочности.
Забавно, что в самом начале он с иронией упоминает про "maîtres du subjonctif", а сам уже на стр. 41 выдаёт такое:
Elle aurait aimé que je me sentisse un peu responsable aussi.
И это не единственный случай :о))

Наколупала немного сравнений-каламбуров (авторских).
p. 49
Des plumitifs à peine sortis du DEUG et incultes comme l'Amazonie (...)

p. 57
Mes meilleurs auteurs étaient argentés comme des chaînes de puits.

Просто авторские сравнения (их много, я не выписывала) - иногда не очень понятные, например:

p. 48
Laurence était morale comme une chaisière.
Думаю, что chaisière надо в данном случае толковать как "церковная крыса".

Кусочек с двумя литературно-писательскими глаголами в cоcедних фразах (речь о провинциальных книжных салонах):
p. 84
(...) et une épouse de notable qui bovarysait autour des stands : en province il arrive que le mot "écrivain" donne encore à rêver. Robert Sabatier marivaudait toujours avec les attachées de presse (...)

Вот и всё. Советовать бы не стала, хотя о том, что прочла, не жалею. Судите сами - я написала, что в этой книжке есть.

P.S. Я старалась не делать опечаток, переписывая цитаты, хотя без них наверняка не обошлось. Я ничего не исправляла в тексте - хоть есть пара случаев, когда я не согласна с пунктуацией и отсутствием согласования :о))

... можно узнать много новых слов (но это не тот случай, что с Нотомб: Нотомб словно нарочно выискивает неизвестные слова и вставляет в тексты по максимуму - я не против, кстати, особенно если считать это "формальным ограничением" по Переку), да и чисто лингвистическое удовольствие получаешь, то "слыша" простую речь не слишком образованных людей, то жеманные словечки, то "буржуазные" обороты. Возраст у персонажей разный, социальное происхождение тоже (это их старость вместе свела вопреки их собственному выбору), говорят они в жизни по-разному, в романе - тоже, Перетти это хорошо передаёт.

Обогатила свою коллекцию сравнений-каламбуров (там одна из героинь - специалистка) :о)) :

p. 55
- Vous, ma'ame Alma, vous étiez là avant moi. Hein qu'il y avait un piano ?
- Oui, mais il était faux comme un jeton,on n'aurait pas pu jouer dessus.

p. 103
Nini est lancée, elle vocifère des insultes : " Vous êtes une mauvaise ! " Mme Barbier ne peut s'empêcher d'acquiescer dans un murmure : " Mauvaise comme les herbes. "

На стр. 38 встретилось слово hypermétrope. Оказалось, что hypermétropie - это противоположность myopie, то есть когда глаз не различает близко находящиеся предметы. Я думала, что противоположность myopie - это presbytie, но, может, presbytie и hypermétropie - синонимы? В русском слово "гиперметропия" имеется.

(Совершенно не по делу, но подумалось, что хоть французский с его обилием омонимов по объективным причинам является благодатной почвой для любителей каламбуров, за примерами даже не требуется пройти дальше соседней улицы, но есть у острословов особенно любимые слова. Presbyte в их числе, ещё confesser или там Thermopyles.)

Есть редкие или устаревшие, но такие милые слова и обороты.

p. 136
Les recettes sont un peu vieillottes. Qui voudrait encore prépare une bréjaude ?

Да и захотел бы - а как готовить, если не знаешь, что это? Я нарочно сначала полистала кулинарные книжки (а у меня есть репринты довольно старых) - нигде про это нет, в словаре тоже, разумеется. В интернете найдётся всё, но вот даже в Википедии про bréjaude всего три строчки.

p. 184
Dans le couloir, elle a entendu rire et elle est sûre que le bruit venait de la chambre de la parpaillote (...)

p. 166
La cadette était jolie et courait le guilledou.

К guilledou хорошо пойдёт (s'aboutonne !) вот это:
p. 141
C'est certainement pour cela que son épouse s'est vite désintéresée de la brindille.

Это в материалы к моему задуманному, но ненаписанному "Этюду об игре в бирюльки". La brindille в цитате - синоним la bagatelle, я это перевожу "игрой в бирюльки" - придумано не мной, слышала это выражение не только в обычном значении "заниматься ерундой", но и в "сексуально окрашенном" значении (а вообще бирюльки - настоящая детская игра, старинная и забытая; несправедливо забытая, потому что это аналог игры в микадо).

Про два следующих не буду ничего утверждать - но для меня они являются социально окрашенными, я их слышала очень часто, но только в провинциальных буржуазных семьях:
p. 173
(...) les gamines, elles sont pourries gâtées.

(...) c'étaient des robes de popeline qu'elle avait commandées aux Trois Suisses. Pascaline les avait échangées parce qu'elle les trouvait "vraiment hideuses et cucul la praline".

Всегда интересны обычные слова, используемые как термины. Про украшения, например. Une rivière de diamants - известное, мне очень нравится (хотя надо ещё найти повод, чтобы вставить в разговор), в романе часто употребляется. Но вот ещё:
p. 310
Nini voulait prendre ses bijoux, sa marquise et ses perles de Tahiti (...)

Это перстень с камнем в продолговатой оправе. Слову marquise как термину вообще повезло - и перстень, и навес, и кресло, и пирожное...

Про brindille вместо более привычной bagatelle я уже упомянула. Вот ещё похожий случай:
p. 262
Elle est brune et menue, mais elle a tendance à faire l'accordéon. Un kilo de perdu, douze de retrouvés.

Не знала такого выражения, всегда слышала и употребляла faire le yoyo. Но, с другой стороны, я про описываемый феномен читаю мало, я занимаюсь практикой :о))

Ещё выражение, которого никогда не встречала (услышала б от нефранцуза, решила б, что калька):
p. 256
Il avait pris dix ans dans les dents et était devenu le petit homme de la maison.

(Хочу уточнить, чтобы не было разночтений - он не сел в тюрьму, как можно было бы истолковать, он постарел лет на десять, когда у его жены обнаружили болезнь Альцгеймера)

Вот тоже странность:
p. 256
La journée des professeurs est la plus belle de l'année pour Christiane. " Votre fils, madame Talène, est un enfant tout à fait exceptionnel (...)"

Из книжки неясно, что это за день такой, никаких других уточнений нет, но в любом случае - впервые во Франции слышу про "день учителя".

И последнее.
p. 299
Une fois passée l'angoisse qu'elle soit une fille-mère (...)

Ничего незнакомого в этом слове нет - я его выучила то ли в школе, то ли в институте, оно меня никогда не смущало, никакими попутными вопросами (как сейчас) я не задавалась, оно соответствовало российской реалии (тогдашней, по крайней мере) "мать-одиночка". Возможно, оно встречалось мне где-нибудь в новеллах Мопассана, например.
Но вот услышать его в современной Франции - это надо постараться. Матери-одиночки, не вышедшие замуж и в одиночку воспитывающие детей женщины тут, конечно, есть. Но никто никогда не назовёт их filles-mères - это звучит оскорбительно, как клеймо. Есть вполне нейтральное mère célibataire. Я вообще считала fille-mère устаревшим словом (сейчас, кстати, проверила - словарь его как устаревшее или пренебрежительное и помечает), но слышала в жизни несколько раз - правда, от одного и того же человека, так что можно это считать за один раз. Это один мой стажёр так говорил про свою секретаршу - она была не замужем и с ребёнком, при этом жила с отцом своего ребёнка. Так вот этот стажёр её постоянно называл fille-mère, поскольку ребёнок внебрачный. Но этот стажёр был такой bourge catho, что дальше некуда, к тому же секретаршей недоволен по разным причинам, так что я его словоупотребление во внимание не принимала. И вот второй случай - в книжке Перетти, причём приведённую фразу не какая-нибудь старушка говорит, это мысли молоденькой девушки.

вот что замечала (тут будет про язык - про книжку см. там).

Из всех "стран соцлагеря" Югославия всегда казалась самой далёкой и самой другой. Но вот читаешь и в некоторых реалиях, переведённых на французский, узнаёшь наши собственные.

p. 131 pantalon de training
По-французски это так не называют, хотя всем будет понятно, о чём речь, зато как узнаваемы русские "треники"!

p. 293 Ćora, je te le rends après, parole de pionnier ! (ради

hypertoniaпришлось лезть в Ворд за диакритикой :о))
"Честное пионерское" было когда-то частично-интернациональным и в переводе не нуждается :о))

p. 337 Je peux vous aider ? je lui demande.
T'es de qui ? rétorque Pokor.
Je ne comprends pas tout de suite la question, il y a tant d'années qu'elle ne m'a pas été posée (...)

По-французски (и по-немецки, наверное, тоже) вопрос действительно звучит странно. Но стоит перевести, и выходит куда как узнаваемое "Ты чей будешь?"

p. 370 Il y a des cornichons aigres.

А вот что тут имеется в виду, не поняла. Солёные огурцы? Или как раз наоборот, маринованные? (в тексте именно aigres, не aigre-doux).

Ещё замкнулась на личных местоимениях.

p. 162 Chacun a besoin de quelqu'un, et les morts sont ceux qui sont le plus seuls (...)

p. 245 T'es peut-être très belle, mais quand tout autour de toi les maisons brûlent, t'as du mal à le rester.

В первом случае употребление всё же неправильное. Le осталось бы неизменяемым, если бы сравнивались степени какого-то качества у одного и того же объекта, как в примерах из Гревиса:
C'est au milieu de ses enfants qu'une mère est LE plus heureuse.
или
C'est souvent lorsqu'elle est LE plus désagréable à entendre qu'une vérité est LE plus utile à dire.

А в цитате из Станишича умершие сравниваются с другими людьми.

А вот во втором примере - порядок. Причём редкий - это правило часто не соблюдается. Местоимение заменяет прилагательное (могло быть существительное без детерминанта или с неопределённым артиклем или притяжательным или указательным местоимениями в качестве детерминанта), поэтому le сохраняет нейтральную форму. Опять-таки сравни с примерами из Гревисса:
Ëtes-vous chrétienne ? Je LE suis.
или
J'étais mère et je ne LE suis plus.

А вот в этой фразе ошибка, конечно:
p. 319 Grand-mère suit chaque jours trois feuilletons : celui de seize heures, celui de dix-neuf heures et "Isabella", à vingt et une heure.

Почему-то кажется, что именно ошибка, а не опечатка. Если бы переводили с сербо-хорватского, я бы предположила, что там схожее с русским правило, и переводчик пал жертвой интерференции (а редактор не заметил). Но перевод с немецкого - как там, я не знаю.

Была ещё фраза с интересной грамматической ошибкой - но она такая тяжёлая по содержанию, что моя собственная мораль не позволяет её анализировать в интересах грамматики (возможно, не только я так чувствую, потому и осталась ошибка).

Ещё немного странная фраза - по содержанию всё ясно, но мне кажется, что там всё-таки ошибка. Только как её исправить, не переделывая всего, что-то не соображу:

p. 249 Jambon fumé, kajmak, compote de prunes, épais comme le pouce sur le pain noir.
Epais мне не нравится. Ясно, что речь о том, что положили на "королевский бутерброд", вся эта начинка-намазка "толщиной в палец". Но формально - с чем согласование? Со всем сразу? Как-то странно...

И ещё одна непонятность осталась, на этот раз лексическая:
p. 343 (действие происходит на пляже)
Un pope ceint d'un tablier tarzan fait griller un poisson.
Un garçon en slip tanga se beurre une tartine.

"Фартук Тарзана" мне по-французски никогда не попадался. Когда читала, попробовала поискать картинки - нашлось немного, причём на немецких сайтах, специализирующихся на продаже секс-аксеcсуаров и развлекалочек, что-то вроде набедренной повязки типа фартучка. Но вот стала сейчас опять искать, не нашла, показать не могу.
При этом по логике хочется предположить, что это просто фартук, на одной лямке, у которого по-французски имеется вполне распространённое название, tablier de boucher:

а намёк на Тарзана - потому что он, может, как-нибудь так одевался:

?

Или, наоборот, имеются в виду минималистские трусы типа cache-sexe, как на пенсионере-футболисте:

?

Не знаю.

И последнее - попалось на глаза сравнение-каламбур (про остальные смотри по тэгу), очень известное и распространённое. Удивляюсь даже, как я про него забыла раньше:
fauchés comme les blés

Размышляю про "острые" сравнения-каламбуры. Эти каламбуры строятся на переносном значении слова - причём настолько переносном, что чаще всего оно уже превратилось в самостоятельное.
Сказать "острый, как бритва, ум" - пожалуйста! Но вот "острый, как бритва, язык" уже почему-то меньше хочется говорить. И ни за что никто не скажет "острый, как бритва, глаз" (хотя "острый язык" и "острый глаз" воспринимаются нормально).
Интересно, почему? Может быть, потому что из-за сближения опасного режущего предмета и жизненно важных органов прямое значение вдруг вылезает на первый план, и становится страшновато? ("не ешь с ножа!", "держи режущие и колющие предметы подальше от глаз!" и т.п.)

Видно, сезон начался.
В интернете попалось русское:

острый, как бритва, ум

Сюда же выпишу из книжки Мариши Пессл Special Topics in Calamity Physics (хранила для отчёта, но когда ещё соберусь...):

(...) I didn't believe that was the trapdoor out of the maze - that Hannah Schneider was simply nutty as a fruitcake.

Написав в предыдущем посте про "тупик", вспомнила про ещё одно сравнение-каламбур, на сей раз русское (не самое изящное, но что поделать...):

тупой, как сибирский валенок

Во вчерашней передаче "La grande librairie" Франсуа Бюнель завершил беседу с Амели Нотомб таким образом (он намекал на шампанское - Амели о нём, судя по всему, в романе загнула некую теорию, и в передаче они на эту тему разговаривали):

- ...roman à servir givré, un peu... ...comme son auteur...

(К слову и потому что отдельно писать про это точно не буду. "La grande librairie" - это новая передача на France 5, на которую советую интересующимся литературными передачами обратить внимание. Франсуа Бюнель - главный редактор ежемесячного журнала Lire, кроме того он несколько лет вёл в прямом эфире еженедельную литературную передачу на Direct 8. Очень неплохую, а в прошлом сезоне ставшую просто хорошей. И в прошлом же сезоне завершившую своё существование.
Новая передача на Франс 5 на ту очень похожа, и это не упрёк, а скорее комплимент. Всё зависит, конечно, от приглашённых писателей и обсуждаемых книг, но повторюсь: передача заслуживает внимания.
В четверг вечером и повтор в субботу днём.)

я всё же кое-что выписывала.

Во-первых, несколько раз наткнулась на синтаксическую конструкцию "tant il est vrai" или аналогичные (видно, они к Варгас "прицепились"), которые мне как-то раньше не попадались и которые я точно не употребляю. Поупотреблять что ли?

p. 118
Il le but jusqu'au bout, assez satisfait de cette brûlure, tant il est vrai qu'une légère souffrance fait ressentir la vie. Tant il est vrai qu'il était heureux, heureux d'avoir retrouvé X - X вместо имени, чтобы не спойлить :о))

p. 228
Tant il est juste, songea-t-il, que ce n'est pas la qualité qui génère le plaisir pur mais le bien-être non escompté, quels que soient les composants.

(В обоих случаях, кстати, стоит задуматься не только над синтаксисом, но и над сутью сказанного...)

Удивил глагол fuiter. В диалоге, правда, говорит Адансберг:
p. 321
C'est Y qui a fait fuiter les informations dans la presse pour couvrir la fuite de Z. - Y и Z опять вместо имён, опять чтобы не спойлить :о))

Меня не соседство fuiter и fuite в одной фразе ( и в разных значениях) смущает - это диалог, в конце концов.
Мне глагол fuiter раньше не попадался (есть глагол fuir) - возможно, это профессиональное жаргонное употребление, когда речь не о "побеге", а об утечке (хотя если кран течёт или газ выходит откуда не положено, то это тоже fuite, и глагол однозначно будет fuir).
Такое словообразование становится всё более частым.
Вспоминается ситуация с poser / positionner. Второй, правда, результат заимствования из английского. В словари вошёл, хотя помету "нежелательности" сохраняет. Изначально он был абсолютно равнозначен глаголу poser (вернее, у глагола poser были все значения , которые теперь "удел" positionner). Но я много лет интервьюирую самых разных людей по этому поводу (особенно люблю инженеров и профессионально связанных с техникой) - они убеждены, что у positionner "больше точности". Что ж, это нормально, два абсолютных синонима сосуществовать в языке не станут - если слово не отторгается, а сохраняется в языке, у него появятся новые значения или оттенки.

Ну и наконец я нашла сравнения-каламбуры! Немного, всё по одному и тому же поводу, но нашла!

на стр. 197: "(...) et j'avais bu comme dix éponges"
и на стр. 302 "(...) et j'avais bu comme une outre"

Насчёт второго немного сомневаюсь - наверное, всё же обычное сравнение, но первое - точно каламбур.

Речь про сравнения-каламбуры.
По-французски, например:

beurré comme un petit Lu
remonté comme un coucou
maquillée comme une voiture volée

По-русски что-то ничего кроме "страшна, как смертный грех" в голову не приходит, хотя точно есть ещё.

И вот ещё - есть ли специальный термин для обозначения такого типа сравнений?