fiafia

Вторая моя книжка Тессона, про первую было в этом общем посте.
В двух словах - кто такой Сильвен Тессон? Французский журналист, писатель и путешественник, как говорит нам Википедия. "Путешественник" надо бы поставить на певое место, хотя с другой стороны, всё взаимосвязано - в книгах он рассказывает о своих путешествиях, а гонорары от публикаций служат для финансирования новых приключений. Потому что путешествия его - это именно приключения, в автономном режиме, по неизведаннам маршрута и в поисках экстрима, и сам он не столько путешественник, а скорее "искатель приключений", если попробовать употребить это словосочетание без присущего ему негативного оттенка. Он часто выбирает для своих путешествий-приключений отдалённые уголки России, и я собственно сначала и в первую очередь хотела прочитать его книгу Dans les forêts de Sibérie, в которой он рассказывает, как прожил полгода отшельником в избе на берегу Байкала, но вот пока её и не прочла, а прочла две другие. Впрочем, говоря о Тессоне как об искателе приключений, не стоит полностью убирать негативный оттенок. Любовь к экстриму проявляется не только в поездках в неизведанное, но и в частности в стегофилии: одно такое городское восхождение на крышу в Шамони закончилось в 2014 трагически, Сильвен Тессон сорвался с десятиметровой высоты. Ему повезло, его спасли, он вышел из комы, но остался изуродован. Книга Sur les chemins nоirs связана с этим происшествием, вернее с восстановительным периодом, когда он решил заново учиться ходить не под руководством кинезитерапевта, а проделав пешком путь по Франции, по диагонали из Меркантура до Котантена (выбор маршрута был связан с его "фамильной" историей"), идя через французскую глубинку, не города, а посёлки, селенья и хутора, а ещё лучше - нехожеными тропами, и пользуясь "штабными" топографическими картами. Целью было восстановление физической формы, но и желание и необходимость отшельничества, "медленного времени", созерцания, чтения и раздумий.
Замысел мне нравится очень. Во-первых, сам Тессон мне симпатичен. Во-вторых, французская провинция и глубинка - тема интереснейшая, но интересуются ею недостаточно. За France profonde тревожно: она не просто меняется, она теряет свой облик, умирает. В общем, книжку Тессона мне не просто хотелось прочитать, мне прямо не терпелось её прочитать.
Ну и что сказать? Я скорее разочарована - чуть меньше, чем в случае с "Наполеоном на мотоцикле с коляской"  "Березиной", новая книжка написана лучше, но претензии в целом те же - интересная задумка, интересные мысли и наблюдения, анализ, много остроумных и точных описаний и характеристик ("une femme lisse, rose, avec de grosses joues de Flamande et des biceps nus s’affairait sur le seuil. Elle sortait d’un Bruegel et rentrait de la traite", "une batterie d’experts, c’est-à-dire de spécialistes de l’invérifiable", "les phrases sont des prescriptions pour les temps difficiles", "J’avais dormi dans un hôtel à Châteauroux. Un hôtel à Châteauroux ! Cette phrase me rappelait vaguement la didascalie d’un vaudeville et la simple évocation de cet épisode me ferait désormais penser que j’étais devenu un bourgeois de Labiche", ...) ... но как-то всё быстро, обрывочно, скомкано, поверхностно. Очень жаль.
С Россией у него совершенно очевидно много связано, он и сам об этом говорит прямо: "(...) Russie, que nous considérions comme une seconde patrie, à cause de sa géographie et de quelques-uns de ses habitants", и часто упоминает между делом ("с’était une vision charmante – si russe" и т.д.), правда, обычно в контексте пьянки. И вот даже когда он слово "tractoriste" употребляет, мне чудится влияние русского - ничего в нём нет экзотичного для французского словообразования, во французских словарях оно зафиксировано, но оно так редко употребляется во французском, что для моего уха звучит прямо заимствованием.
Ещё одно забавное словоупотребление: Le travail paysan dans l’openfield.
Хоть в английском это в принципе нормальное словоупотребление в разговоре об аграрных работах, мне почему-то чудится влияние русского "в открытом поле". Хотя тут однозначно ироническая аналогия с французским офисным англицизмом "travailler en openspace".
Ну а если вернуться непосредственно к книжке, то добавить мне нечего, просто сформулирую жанр à ma façon: "по французским нехоженым тропам с реминисценциями о водке и о Сибири". И ещё почему-то у меня всё время всплывали воспоминания о книге Егора Грана Le Retour de Russie, хотя вроде бы никаких на то оснований...