fiafia

Я не то что не собиралась - просто не задумывалась, читать эту книгу или нет. Вроде и надо бы, но вроде и не в приоритетах.
Но тут Клод Ланзман опять начал гнать волну и мутить воду - он всё-таки и вправду, кажется, решил, что у него "монополия" на тему Холокоста, и если Литтела он ещё частично "миловал", то на Яника Энеля обрушил, фигурально выражаясь, всё что только можно.
Обвиняя его в вольной интерпретации, фальсификации и досочинении истории.
И именно с этого я начну.
Книга делится на три части - в первой Энель излагает документальные факты из жизни Карского, опираясь на фильм Ланзмана "Шоа", пересказывая, но называя при этом автора, отдавая ему должное. Вторая часть тоже опирается на документ - опубликованное под названием Story of a Secret State свидетельство самого Карского, фактически его автобиографию. Этот текст был опубликован давно и фактически недоступен обычному читателю. И, наконец, третья часть - это уже чисто художественная часть, автор пытается представить, что мог чувствовать и думать его герой, который категорически избегал каких-либо не только публичных заявлений, а вообще появлений. При этом Энель не просто ставит на обложке слово "роман", но и потом в тексте неоднократно подчёркивает - вот тут факты, а тут моё писательское воображение.
Так что я считаю, что Энеля упрекать в недостаточности этики, а тем более фальсификации нельзя. Надо рассматривать книгу как художественное произведение.
А книжка хорошая. С литературной точки зрения, да, но и с исторической она очень ценная. Думаю, что надо обязательно её читать нам всем, учившимся по советским учебникам истории и только недавно начавшими узнавать про Катынь, про судьбу взятых в 1939 году в плен советскими войсками польских военных, кто недавно услышал имя Карского - свидетеля Холокоста, официального эмиссара польского Сопротивления, безуспешно, когда ещё было не слишком поздно, пытавшегося донести до мира правду о варшавском гетто, первых концлагерях, уничтожении евреев - а его не слышали, ему не верили... И он, конечно, винил сильных мира сего, но и себя винил; и будь я писателем, как Яник Энель, я бы тоже захотела попытаться понять, как он жил, нося это всё в себе.

Книжку очень советую.