"Подстрочник", bis
Jul. 14th, 2009 03:53 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
fiafiaИтак, я его посмотрела. Хорошо, что во Франции национальный праздник, и получились удлинённые выходные (пусть даже прерванные для меня вчера утром вредным стажёром), и я как-то выкроила эти восемь часов - пролетевшие незаметно, разбитые всего на четыре просмотра, время между которыми было большей частью нетерпеливым ожиданием очередного сеанса.
Не буду говорить про символичность, но здорово, что я посмотрела эти фильмы именно во время национальных празднований во Франции - стране для Лилианны Лунгиной неслучайной.
Кто-то в очередной раз вздрогнет от слова "серендипийность", но мне всё-таки приятно вспомнить про цепочку совпадений, начавшуюся в марте благодаряaxun . Она вспомнила про известных переводчиц, в том числе про Лунгину. Я в связи с этим вспомнила про давно имевшуюся у меня автобиографическую книгу Лунгиной, написанную по-французски, и наконец-то её прочла. Тогда же попыталась поискать дополнительных биографических сведений, ничего не нашла, но в статье в Википедии видела упоминание о давно снятом многосерийном документальном фильме, про который узнать ничего не удалось.
И теперь я этот фильм посмотрела - всё это уложилось в каких-то четыре месяца, по-моему, это просто колоссально!
Фильм называется "Подстрочник" - трудно представить более удачное и точное название для этого фильма, напоминающее и о профессии Лунгиной и, в гораздо большей степени, о сути происходящего на экране.
А что там собственно происходит? Ничего особенного. В течении почти восьми часов с одной и той же точки в одном и том же интерьере, камера снимает одну и ту же пожилую женщину, рассказывающую о своей жизни. Повествование с исключительной деликатностью иллюстрируется музыкой, документальными фотографиями, современными съёмками, но главное - это она. И думаю, что дело не только в том, о чём она говорит, но и, в первую очередь, в том, как. Хотя опять-таки что там такого особенного в этом "как" - она очень просто говорит, без ораторских эффектов, искренне - в этом, наверное, всё дело. И если, как я сказала, "Подстрочник" - название невероятно точное, то жанр "документальный фильм" происходящего на экране не определяет, тут явно какой-то иной жанр, которому пока нет названия, а, может, и не будет, потому что этот фильм уникален?
В целом, то, о чём говорит Лунгина, совпадает с её французской книгой. Какие-то детали она добавляет, кое-что пропускает, но всё-таки она говорит о том же, что неудивительно - она говорит о важнейшем в своей жизни, не отделяя собственную историю от истории страны, вот только в фильме она с самого начала подчёркивает, почему ей так важно сказать о том или об этом, настаивает на определённых моментах. Но главное не в этом - главное в том, что в фильме она обращается к нам. И вот рассказывает она вроде всё то же самое, но нет ни одного недостатка, из тех, что есть в книге. Я и раньше, а теперь-то уж точно, была уверена, что недостатки книжки - не её вина, а главное - насколько пронзительней была бы та же самая книжка, будь она, как фильм, создана для российского читателя. Но она хотя бы вышла в 1993 году, фильм ждал своего часа десять лет...
О переводческой деятельности она в фильме говорит мало (в книжке совсем про это нет) - но то немногое. о чём она говорит, я слушала со слезами на глазах. Второй раз плакала в финале - но это, думаю, не я одна. Этот финал совершенно потрясающий - да, она с самого начала говорит про подведение итогов, но слова "подведение итогов" - почти затасканное клише, в финале же "Подстрочника" эти слова обретают своё исконное, истинное значение, это длинный монолог о жизни и любви, о конце жизни, такой ясный взгляд на всё прошлое и на близкий конец, чувствуешь, что она-то его уже видит, и при этом так спокойно и светло говорит. Я сейчас пишу, вспоминаю - и опять слёзы подступают.
Документальная часть фильма - необыкновенная просто. Да, фотографии, письма, документы (этого не хватало французской книжке, к слову, я забыла в своё время об этом написать). Мне очень понравилась идея иллюстрировать рассказы о давнем прошлом современными съёмками тех же мест - удивительно, но какую-то дополнительную силу рассказу придаёт.
И даже для меня много ностальгического, пусть я другого поколения. Бывшее здание ИФЛИ в Ростокино, о котором она много говорит и который много показывают, принадлежит инязу, до 1980 года там был родной французский факультет. Я в Ростокине не училась, поступила как раз в 1980, факультет примкнул к остальным на Метростроевской, приблизясь к гламурной жизни и потеряв долю свободы и независимости (удалённость от большого начальства имеет преимущества), но здание мне известно - именно туда я школьницей несколько лет ходила на "дни открытых дверей", не веря, что буду учиться в инязе, а потом уже студентами мы ездили туда на "лыжную" физкультуру.
Знаменитая аудитория Политехнического музея мне тоже известна хорошо - поэты уже не выступали, но сколько лекций общества "Знание" я там прослушала! :о))
И разные уголки, улочки, дворики родной Москвы - как я это всегда люблю!
Слушать, как говорит Лунгина невероятно интересно, и просто приятно чисто с музыкально-лингвистической точки зрения. Она очень хорошо, правильно говорит, произносит по-старомосковски. Но ударения в некоторых словах "неправильные" (словарём литературного произношения цитируемые и осуждаемые) - например, "обмерла", "обняла", "создала", "арест" она произносит с ударением на первом слоге. Обвинить её в просторечии невозможно, значит, норма изменилась, интересно - когда? (Молотов 22 июня говорит "граждане и гражданки", ударяя оба слова на первом слоге - словарь такое произношение слова "гражданка" тоже цитирует и осуждает, но тут мне легче поверить в просторечие, хотя скорее всего тоже изменение нормы :о))
Некоторые забытые слова вдруг слышишь - например, я, оказывается, совсем забыла слово "развёрстка" (имеется в виду "разнарядка").
И французские слова она по-французски произносит замечательно!
А ещё - я тихонько на это намекнула в самом начале поста - в её лексиконе очень частое слово "колоссально". И я подумала - а ведь это же карлсоновское слово, ну, правда! Потом призадумалась - не только карлсоновское, кажется, что и в переведённой с немецкого книжке "Бабушка на яблоне" оно тоже частенько встречается. "Бабушка на яблоне" - книжка, которую мне в детстве откуда-то принесла мама, книжка стала одной из любимейших детских, именно детских - и в этом году мне её подарила замечательнаяkari_lind (Карина, я не забыла, что у тебя в долгу - недели через две мой очень сложный период должен полегчать, и я всю выполню, клянусь!), я получила книжку в очень нужный для меня момент, мне она здорово помогла.
И вот сейчас я подошла к книжному шкафу, раскрыла книжку и обнаружила, что три повести из четырёх в этом сборнике переведены... Лилианной Лунгиной.
Как жаль, что фильм уже досмотрен.
Не буду говорить про символичность, но здорово, что я посмотрела эти фильмы именно во время национальных празднований во Франции - стране для Лилианны Лунгиной неслучайной.
Кто-то в очередной раз вздрогнет от слова "серендипийность", но мне всё-таки приятно вспомнить про цепочку совпадений, начавшуюся в марте благодаря
axun . Она вспомнила про известных переводчиц, в том числе про Лунгину. Я в связи с этим вспомнила про давно имевшуюся у меня автобиографическую книгу Лунгиной, написанную по-французски, и наконец-то её прочла. Тогда же попыталась поискать дополнительных биографических сведений, ничего не нашла, но в статье в Википедии видела упоминание о давно снятом многосерийном документальном фильме, про который узнать ничего не удалось.И теперь я этот фильм посмотрела - всё это уложилось в каких-то четыре месяца, по-моему, это просто колоссально!
Фильм называется "Подстрочник" - трудно представить более удачное и точное название для этого фильма, напоминающее и о профессии Лунгиной и, в гораздо большей степени, о сути происходящего на экране.
А что там собственно происходит? Ничего особенного. В течении почти восьми часов с одной и той же точки в одном и том же интерьере, камера снимает одну и ту же пожилую женщину, рассказывающую о своей жизни. Повествование с исключительной деликатностью иллюстрируется музыкой, документальными фотографиями, современными съёмками, но главное - это она. И думаю, что дело не только в том, о чём она говорит, но и, в первую очередь, в том, как. Хотя опять-таки что там такого особенного в этом "как" - она очень просто говорит, без ораторских эффектов, искренне - в этом, наверное, всё дело. И если, как я сказала, "Подстрочник" - название невероятно точное, то жанр "документальный фильм" происходящего на экране не определяет, тут явно какой-то иной жанр, которому пока нет названия, а, может, и не будет, потому что этот фильм уникален?
В целом, то, о чём говорит Лунгина, совпадает с её французской книгой. Какие-то детали она добавляет, кое-что пропускает, но всё-таки она говорит о том же, что неудивительно - она говорит о важнейшем в своей жизни, не отделяя собственную историю от истории страны, вот только в фильме она с самого начала подчёркивает, почему ей так важно сказать о том или об этом, настаивает на определённых моментах. Но главное не в этом - главное в том, что в фильме она обращается к нам. И вот рассказывает она вроде всё то же самое, но нет ни одного недостатка, из тех, что есть в книге. Я и раньше, а теперь-то уж точно, была уверена, что недостатки книжки - не её вина, а главное - насколько пронзительней была бы та же самая книжка, будь она, как фильм, создана для российского читателя. Но она хотя бы вышла в 1993 году, фильм ждал своего часа десять лет...
О переводческой деятельности она в фильме говорит мало (в книжке совсем про это нет) - но то немногое. о чём она говорит, я слушала со слезами на глазах. Второй раз плакала в финале - но это, думаю, не я одна. Этот финал совершенно потрясающий - да, она с самого начала говорит про подведение итогов, но слова "подведение итогов" - почти затасканное клише, в финале же "Подстрочника" эти слова обретают своё исконное, истинное значение, это длинный монолог о жизни и любви, о конце жизни, такой ясный взгляд на всё прошлое и на близкий конец, чувствуешь, что она-то его уже видит, и при этом так спокойно и светло говорит. Я сейчас пишу, вспоминаю - и опять слёзы подступают.
Документальная часть фильма - необыкновенная просто. Да, фотографии, письма, документы (этого не хватало французской книжке, к слову, я забыла в своё время об этом написать). Мне очень понравилась идея иллюстрировать рассказы о давнем прошлом современными съёмками тех же мест - удивительно, но какую-то дополнительную силу рассказу придаёт.
И даже для меня много ностальгического, пусть я другого поколения. Бывшее здание ИФЛИ в Ростокино, о котором она много говорит и который много показывают, принадлежит инязу, до 1980 года там был родной французский факультет. Я в Ростокине не училась, поступила как раз в 1980, факультет примкнул к остальным на Метростроевской, приблизясь к гламурной жизни и потеряв долю свободы и независимости (удалённость от большого начальства имеет преимущества), но здание мне известно - именно туда я школьницей несколько лет ходила на "дни открытых дверей", не веря, что буду учиться в инязе, а потом уже студентами мы ездили туда на "лыжную" физкультуру.
Знаменитая аудитория Политехнического музея мне тоже известна хорошо - поэты уже не выступали, но сколько лекций общества "Знание" я там прослушала! :о))
И разные уголки, улочки, дворики родной Москвы - как я это всегда люблю!
Слушать, как говорит Лунгина невероятно интересно, и просто приятно чисто с музыкально-лингвистической точки зрения. Она очень хорошо, правильно говорит, произносит по-старомосковски. Но ударения в некоторых словах "неправильные" (словарём литературного произношения цитируемые и осуждаемые) - например, "обмерла", "обняла", "создала", "арест" она произносит с ударением на первом слоге. Обвинить её в просторечии невозможно, значит, норма изменилась, интересно - когда? (Молотов 22 июня говорит "граждане и гражданки", ударяя оба слова на первом слоге - словарь такое произношение слова "гражданка" тоже цитирует и осуждает, но тут мне легче поверить в просторечие, хотя скорее всего тоже изменение нормы :о))
Некоторые забытые слова вдруг слышишь - например, я, оказывается, совсем забыла слово "развёрстка" (имеется в виду "разнарядка").
И французские слова она по-французски произносит замечательно!
А ещё - я тихонько на это намекнула в самом начале поста - в её лексиконе очень частое слово "колоссально". И я подумала - а ведь это же карлсоновское слово, ну, правда! Потом призадумалась - не только карлсоновское, кажется, что и в переведённой с немецкого книжке "Бабушка на яблоне" оно тоже частенько встречается. "Бабушка на яблоне" - книжка, которую мне в детстве откуда-то принесла мама, книжка стала одной из любимейших детских, именно детских - и в этом году мне её подарила замечательная
kari_lind (Карина, я не забыла, что у тебя в долгу - недели через две мой очень сложный период должен полегчать, и я всю выполню, клянусь!), я получила книжку в очень нужный для меня момент, мне она здорово помогла.И вот сейчас я подошла к книжному шкафу, раскрыла книжку и обнаружила, что три повести из четырёх в этом сборнике переведены... Лилианной Лунгиной.
Как жаль, что фильм уже досмотрен.
